Войно-Ясенецкий Валентин Феликсович

Решением Переславль-Залесской Городской Думы четвертого созыва от 14 июля 2008 года № 86 за выдающие заслуги в области медицины, духовно-нравственную и просветительскую деятельность присвоено звание «Почетный гражданин города Переславля-Залесского» Святителю Луке (Валентину Феликсовичу Войно-Ясинецкому) (посмертно)

Родился в городе Керчи 27 апреля 1877 года. Отец его был католик, мать православная. Религиозного воспитания в семье будущий святитель не получил. В юности он отказался от своей мечты стать художником, решив, что не в праве заниматься тем, что ему нравится, что он должен помогать ближним и облегчать их страдания.

Он поступил на медицинский факультет Киевского университета имени Святого Владимира. «Я изучал медицину с исключительной целью быть всю жизнь деревенским, мужицким врачом, помогать бедным людям», - так позднее он напишет в своих мемуарах. Дав зарок служить простому мужику, Войно-Ясинецкий не отрекся от него до конца своей медицинской карьеры.

Однако в 1903 году, сразу после окончания университета, поехать в деревню ему не удалось – помешала русско-японская война. С началом войны на Дальний Восток отправились медицинские отряды для оказания помощи раненым. 30 марта 1904 года, в составе отряда Красного Креста, в Забайкалье выехал и Валентин Феликсович Войно-Ясинецкий.

Всего один год провел будущий Святитель в Чите, но именно этот город стал для него тем местом, где произошли два важных события в его жизни.

Здесь, в Чите, он получил возможность испытать себя как хирург и с этого начнется его земное восхождение – служение людям. Главный врач поручил выпускнику Киевского университета заведовать хирургическим отделением и не ошибся: операции, проводимые Валентином Феликсовичем, были сложными и проходили безупречно, неудач не было. Он напишет из Читы: «… стал стразу делать крупные операции на костях, суставах и черепе. Результаты работы были вполне хорошими, ошибок я не делал, несчастий не бывало». Спасение многих стало целью жизни знаменитого впоследствии хирурга. 

Во время и после операций Валентину Феликсовичу помогала сестра милосердия Анна Васильевна Ланская. Он знал ее еще по Киеву – там, в военном госпитале, ее называли «святой сестрой». «В Чите я женился на сестре милосердия… Она покорила меня не столько своей красотой, сколько исключительной добротой и кротостью характера», - сообщал он в письме. Обвенчались Валентин и Анна в древней Михайло Архангельской церкви.

В 1905 году они с женой поселились в небольшом уездном городке Ардатове Симбирской губернии, затем - в Курской, в деревне Верхний Любаж. Потекли тяжелые будни земского врача. Больницы были бедными, плохо оборудованными, однако верный своему врачебному долгу Войно-Ясенецкий, ни на что не обращая внимания, работал с утра до глубокой ночи. 

Молодому врачу то и дело приходилось принимать самые серьезные, порой жизненно важные решения. В эти первые годы нелегким оставался быт и материальное положение молодой четы.

В 1908 году у них было уже двое детей – сын Михаил и дочь Елена. Семья перебралась на Украину, в Золотоношу, где Валентину Феликсовичу нашлось место амбулаторного врача. Но без настоящей работы он томился, настоящей же считал только хирургию. Он решается ехать в Москву и поступает в экстернатуру. Доктором медицины он стал почти на пороге революции 1917 года.

С ноября 1910 года по март 1917 Валентин Феликсович жил в Переславле-Залесском, где работал главным врачом и хирургом в земской городской больнице. Проживал на улице Ново-Московской (ныне Кардовского, дом 75). Позже переехал на Троицкую (Комитетскую) улицу. Работал над докторской диссертацией. Кроме больницы вел прием на дому. 

Из воспоминаний горничной Елизаветы Кокиной: «Завтракал барин один в восемь часов. Обедать приезжал в пять. Потом в кабинете больных принимал. После вечернего самовара уходил к себе в кабинет. Пишет там, читает, пока весь керосин в лампе не выгорит. Часто его ночью в больницу вызывали. Никогда не сердился, если вызывали. Жили тихо. Раз в месяц приезжала игуменья из Феодоровского монастыря, чайку попить (Валентин Феликсович вел в Феодоровском монастыре постоянную врачебную практику, оказывая охотно хирургическую помощь и насельникам других обителей города). С детьми барин и барыня были ласково. Книг было много. Ни в тиятры ни в гости они не ездили. И к ним редко кто ходил».

В Переславле родился младший сын Валентина Феликсовича – Валентин. Из воспоминаний святителя:

«У земского врача, каким я был 13 лет, воскресеные и праздничные дни – самые занятые и обременительные огромной работой. Поэтому я не имел возможности бывать на богослужениях в церкви и многие годы не говел. Однако последние годы моей жизни в Переславле я с большим трудом нашел возможность бывать в Соборе (Спасо-Преображенском), где у меня было свое постоянное место, и это возбуждало большую радость среди верующих Переславля». Именно в Переславле был составлен план главного научного труда святителя-хирурга «Очерки гнойной хирургии», присшее ему мировую известность: «Я составил план этой книги и написал предисловие к ней. И тогда, к моему удивлению, у меня появилась крайне странная неотвязная мысль: «Когда эта книга будет написана, на ней будет стоять имя епископа».

Из Переславля семья Войно-Ясинецких выехала в Ташкент по причине болезни жены Валентина Феликсовича.

А «широкая дорога» откроется ему в иную пору, в иную эпоху и в иной ипостаси. Когда не было в живых его жены Анны. Она прожила только 37 лет и в 1919 году, оставив мужу троих сыновей и дочь, умерла от туберкулеза в Ташкенте.  

Вплоть до 1923 года Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий работал хирургом в Ташкенте и там же преподает в университете, активно участвует в жизни Русской Православной Церкви. Епископ Ташкентский Иннокентий, видя искреннюю веру врача, сказал ему: «Доктор, вам надо быть священником». В 1921 году Войно-Ясенецкий был рукоположен во дьяконы, а через неделю – в праздник Стретенья Господня – во иереи.

Будучи священником, отец Валентин продолжал оперировать и преподавать на медицинском факультете, приходя на лекции в облачении священника с наперстным крестом на груди. Конечно, в университете находились люди, которые серьезно ставили вопрос о том «допустимо ли в советской высшей школе доверять воспитание молодежи верующему»?

В 1923 году отец Валентин принимает монашеский постриг с именем Луки и возводится в сан епископа. Решив стать в те годы епископом, Святитель открыто избрал путь мученичества в самом прямом, обнаженном виде, зная, что принятие епископской митры наверняка вело к аресту и ссылке. С этого момента начинается крестный путь владыки Луки, путь подвига и страданий, после чего он потом все же скажет: «Я полюбил страдания, как удивительно очищающее душу…»

Сотрудники Государственного политического управления не стали затруднять себя, чтобы измыслить сколь-нибудь достоверное обвинение против епископа. Его противодействие «обновленцам» и верность Патриарху Тихону – вот истинная причина, по которой от него следовало избавиться во что бы то ни стало. Его обвинили в сношениях с Оренбургскими контрреволюционными казаками и одновременно в связях с англичанами, которые он, якобы, осуществлял через турецкую границу.

Сосланный на Енисей, 47-летний епископ опять едет в поезде по дороге, по которой в 1904 году ехал в Забайкалье совсем молодым хирургом…

Тюмень, Омск, Новосибирск, Красноярск… Затем, в лютую январскую стужу заключенных повезли на санях за 400 километров от Красноярска в Енисейск, а потом еще далее – в глухую деревню Хая в восемь домов, в Туруханск… Но и этого было мало. Мешающему победе атеизма епископу Луке, с прибытием которого церковная жизнь в Туруханске явно оживилась, «уполномоченный с большой злобой объявил, что за неподчинение властям я должен немедленно уехать подальше от Туруханска. Я спокойно спросил, куда же именно меня высылают, и получил раздраженный ответ: «На Ледниковый океан».

Иначе как преднамеренным убийством это назвать было нельзя, и свое спасение в пути за полторы тысячи верст в открытых санях на жестком морозе он позднее объяснял так: «»В пути по замерзшему Енисею в сильные морозы я почти реально ощущал, что со мной – сам Иисус Христос, поддерживающий и укрепляющий меня…»
Дети епископа Луки в полной мере заплатили за «поповство» отца. Сразу после первого ареста их выгнали из квартиры. Потом от них будут требовать отречься от отца, будут исключать из института, «травить» на работе и на службе, клеймо политической неблагонадежности будет преследовать их много лет. Епископа Луку современники упрекали, что он ради «рясы и креста» лишил своих детей нормального детства. Но он любил своих детей, очень любил и мучительно переживал издевательства, которым их подвергали. Проводя много лет в ссылках и не имея возможности заниматься воспитанием детей, он делает это через письма. О глубокой привязанности к своим детям, о горячем интересе его к успехам, здоровью, к их личной жизни свидетельствует каждое из нескольких сотен писем епископа к детям. Заботой, беспокойством, любовью дышит каждая строка этих посланий.

В 1930 году последовал второй арест и вторая, трехлетняя ссылка, после возвращения из которой он ослеп на один глаз, а за ней и третья – в 1937 году, когда начался наиболее страшный для Святой Церкви период, унесший из жизни многих верных священнослужителей. Его опять сослали в Сибирь, на 110-ый километр от Красноярска.

Все невыносимые тяготы ссылки епископ Лука переносил смиренно, и только потом он скажет: «Из первой ссылки, в которую отправился здоровым человеком, я вернулся чуть живым инвалидом…». Лишь двадцать лет спустя, диктуя свои мемуары, архиепископ Лука закрепил на бумаге все пережитое в лагерях и ссылках: голодовки, пытки, побои и главное – конвейер. Конвейер – это когда допрашивали тридцать, а то и больше суток без сна. Конвейеры и прочие тюремные «игры» так ни к чему и не привели – Святитель не подписывал протоколов и от веры Христовой не отрекся. И в ссылках Святитель всегда оставался верным своему пастырскому и врачебному долгу, исцеляя людей духовно и телесно.

Начало Второй мировой войны застало 64-летнего епископа Луку Войно-Ясинецкого в третьей ссылке. Он отправил телеграмму Калинину, в которой писал: «Являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла, там, где мне будет доверено… По окончании войны готов вернуться в ссылку. Епископ Лука».

Его назначают консультантом всех госпиталей Красноярского края – на тысячи километров не было специалиста более необходимого и более квалифицированного. Подвижнический труд архиепископа Луки был отмечен медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», Сталинской премией Первой степени за научную разработку новых хирургических методов лечения гной заболеваний и ранений. Он стал автором 55 научных трудов по хирургии и анатомии, а также, 12 толстых томов проповедей.

Велик был его дар проповедника. «Считаю своей главной архиерейской обязанностью везде и всюду проповедовать о Христе», - говорил он, и остался верен этому принципу до конца своих дней. Он писал проповеди, произносил их, рассылал листки с текстами по городам страны. Печатать их запрещали. Его проповеди, по словам современников, отличались простотой, искренностью, непосредственностью и самобытностью. Смелость – еще одна черта Луки-проповедника. Сколько надо было иметь смелости, чтобы в те годы говорить о том, о чем никто другой не решился бы! Не оставался он молчаливым наблюдателем и тогда, когда разрушали храмы Божии.

В 1944 году Высокопреосвященнейшего Луку назначают архиепископом Тамбовским и Мичуринским, а 26 мая 1946 года – архиепископом Крымским и Симферопольским.

Документы и свидетельства подтверждают: для архиепископа Луки вторая половина сороковых годов – время всецелого посвящения себя делам церковным. Он администрирует, проповедует, особенно любит службу в храме.

В начале 1955 года архиепископ полностью теряет зрение. Своей дочери он пишет: «От операции я отказался и покорно принял волю Божию быть мне слепым до самой смерти. Свою архиерейскую службу стану продолжать до конца». Кто не знал архипастыря, вряд ли мог подумать, что совершающий Божественную литургию владыка слеп. Он на память читал молитвы, самостоятельно совершал каждение, без ошибок читал Евангелие.

Ему удалось пережить еще одну, самую мучительную для него трагедию – недолгим было время «передышки» для Церкви. Новый виток антицерковных репрессий, начавшийся вскоре после войны, в 1954 году за считанные месяцы достиг высот угрожающих: травля и аресты верующих, публичные оскорбления священников, закрытие и уничтожение храмов, попытка лишить Церковь даже минимального статуса в обществе… Еще семь лет – до самой смерти! – архиепископ Лука боролся.

Скончался Владыка 11 июня 1961 года в День Всех Святых и был похоронен на церковном кладбище при Всехсвятском храме Симферополя. Несмотря на запрет властей, его провожал весь город.

А через сорок лет после своей кончины владыка Лука был причислен к лику святых. 18 марта 1996 года состоялось обретение святых останков Святителя, а 20 марта его святые мощи были перенесены в Свято-Троицкий собор Симферополя.